Вот две истории. Читателя едва ли
я развлеку. В них ни сюжета, ни морали.

Увы, он был мне слишком хорошо знаком –
мы жили по соседству с ним: двор – дом,
но он, меня не удостаивая взглядом,
походкой царственной и в целом позой всей
подчёркивал: «Нельзя дразнить гусей,
а дразнишь – к ним не поворачивайся задом!»
Разборок наших нескончаемая тень
растаяла в июльский жаркий день.
Я от пруда бежал, застигнут ливнем с градом, –
на кукане один пескарь, два карася –
и вдруг споткнулся о недвижного гуся.
Мне сразу оторопь внушили, позже – страх:
и плёнка мутная, как шторки на глазах,
и гордой шеи жутковатый перелом,
и желтый выводок, галдящий под крылом.

Но краски выцвели, поблекли, и с годами
всё стало чёрно-белым. Перед вами
второе отклонение от нормы...
В почтенном возрасте оставшийся один,
стал камни подбирать яйцеобразной формы
в сиротское гнездо задумчивый пингвин.
Как собирался он высиживать птенцов
и как сносить насмешки молодых отцов,
то мне неведомо,
но долго ждать, чтоб в камне
проклюнулась душа в конце концов!

Чем хороша вторая жизни половина –
в ней не для всякого меча душа повинна.
Я, раздвоеньем личности греша,
гусю завидую.
А жальче мне пингвина!