Волосы льняные
и лазурь в глазах,
мускулы стальные,
шёпот девок: «Ах...»
Точно ангел, светел,
разве что без крыл.
Бог его пометил –
оберег забыл.

Эту недостачу
обнаружил бес
и, ухмылку пряча,
парню в душу влез.
Напустил в изнанку
дьявольский дурман –
полюбил цыганку
парень не цыган...

Пропадала Зара,
вольная, ничья,
не у трёх вокзалов –
в поле у ручья.
Зову сердца верен,
краше, чем дворец,
выстроил ей терем
будущий отец.

Терем на поляне,
в тереме уют,
«Ехали цыгане...»-
песенку поют.
Дьяволу зашкварно:
вкривь пошел сюжет,
ведь любовь у парня
не проходит, нет.

Пары нет достойней,
счастливы вполне:
всякий год по двойне,
через два – вдвойне.
Люльки расписные,
в каждой – как опят,
волосы – льняные,
глазки – цыганят.

Неуемной паре
по сердцу процесс –
бес живёт в кошмаре,
что плохой он бес.
Бьёт копытцем в темя,
выбивая дурь...
Не шути, бес, с теми,
в чьих глазах лазурь.