Мне отчим заявил, что я упрямый,
что вообще я – вылитая мама,
под левым глазом созерцая мой синяк.
А мама йодом мазала царапины
и все шептала мне про гены папины,
не возражая отчиму никак.

Я ничего еще не знал про гены
и жаждал только окончанья сцены.
Я точки все расставил по местам,
но позже. А пока немые зрители
смотрели со стены: отец мой в кителе
и мама в белом, наклонясь к цветам.

И вот сегодня меж делами прочими
я очень редко думаю об отчиме.
И об отце не чаще. Ну, а все ж,
скажи, седой, но до сих пор воинственный:
тебя любили, а за что?
Единственно
за то, что был ты на отца похож.