День будет недвижим, как лодка на мели.
Под вечер ты, устав выгуливать собаку,
и в третий раз смотреть, как затевают драку
два воробья над хлебной крошкою в пыли,
поднимешься домой. Нехитрый тот же скарб
и пианино. Ты коснёшься пальцем клавиш,
но передумаешь, закроешь крышку, вставишь
мою кассету в допотопный «Sharp».
И будем рядом мы — ты в кресле, я в колонке,
почти неслышен… чтобы мелко семеня,
не подошла к тебе нелепая болонка,
коротколапая, любившая меня.
***
День походил на сон дурной.
Когда хандра дошла до блажи,
я сдался…я на Сивцев Вражек
пошёл Смоленскою Сенной.
Отсюда, где асфальт щербат,
где стёрлись полосы на «зебре»,
в глубь тела, в каменные дебри
тянулась улица Арбат.
Светились окна Мак Кафе,
но, поменяв ориентиры,
передвигался к Монплезиру
субъект изрядно подшофе.
Что по течению грести,
что против. В принципе, неважно —
на Беговой иль Колымажной
свободу духа обрести!
…………………….
Всё это присказка. Предлог.
Суди, читатель, без поблажек,
спроси:»При чём тут Сивцев Вражек?»,
я не отвечу, видит Бог.
Стих сам собой живёт. Без правил.
Я лишь строку ему оставил
и лучше выдумать не мог.
Прости мне глупые привычки.
Где нужно, сам расставь кавычки.
Суди. Но ты мне не судья —
ты знаешь сам какая пытка
для сердца каждая попытка
бежать от самого себя.
Ты мне поверишь в час лихой,
не в миг безоблачного счастья,
в годину чёрного ненастья,
в минуту ревности глухой.